Надоело. Всё, что внутри, очень надоело, выблевать бы со вкусом желчи в каком-нибудь разбитом прокуренном туалете, выбежать на улицу и вдыхать снег, есть снег, кататься в снегу и чувствовать вокруг белое, чёрное, тонкие мазки тёмно-зелёного. Оно слишком красиво, чёртвозьми, и я хочу, чтобы стало моим. Чтобы я стал холодным, и тёмным, сырым и пустым.
Оно здесь, близко уже. Воздух вкусный от него, небо уже зимнее. Уже как будто немного получилось.
Оно несёт и запах крови и лапы зудят, как хочется вступить в драку или зубами впиться в кого-нибудь тёплого и вкусного, не боясь о себе. Голова кружится от красоты и холода, и хочется нестись куда-то. Меня накрывает. Что может быть прекрасней мечты. Что может быть прекрасней мечты. Это снова "я тоже чувствую, знаю то же самое, я могу быть даже сильнее, смотрите на меня, примите меня в стаю", это тихо и значительно; так тихо, как снег, а значительно, как Великая Сила Кузнечика, только обычно я с этим остаюсь один, как когда-то, прорастая белыми цветами с фиолетовыми глазами, пил золотое сияние и смеялся, не мог рассказать, как это и что это для меня. А сейчас я могу пойти в Лес, который не мой, но в который меня пустят.
Как будто всё, что было со мной до, не считается. И всё до этого - кроме того, что важно по-настоящему - писал не я.